Человек в гавайской рубахе: приключение в России

Антон сидел в офисе собственной фирмы и напряженно ждал звонка. Еще никогда в жизни он не ждал его так исступленно и в то же время безнадежно. Бизнесмен, даже еще не средней руки, даже по меркам российской глубинки, он подошел в своих делах к моменту, когда нужно выходить на новый, более высокий уровень. Но для этого нужны были деньги и связи и опыт работы в более крупных масштабах, чем областной центр российского захолустья. И нашелся человек, который заинтересовался Антоном и его бизнесом, настолько, что даже решил помочь ему с выходом на общероссийский уровень. Именно его звонка ждал Антон, для него это все было очень важно, настолько, что даже и думать он ни о чем другом не мог. Наконец-то он докажет всем, кто в нем когда-либо сомневался, что он чего-то стоит. И вот долгожданный миг настал – в кабинете прозвенел звонок. Антон выждал пару звонков, откашлялся и снял трубку.

— Фирма «Антон и компания», — звучным баритоном, как ему казалось внушительно, произнес он в трубку.

— Привет, Тоша! – послышался из трубки женский голос. – Ты не забыл? – это была его мама. От разочарования, которое он почувствовал, Антон чуть не бросил трубку. И даже чуть было не ляпнул вопрос, о чем он должен был не забыть. Ах, да… Черт! Сегодня же ее день рождения. Надо же было договориться с Владиславом Петровичем именно на сегодня!

— Я сегодня, наверное, не смогу, мам, прости, — замямлил он в трубку.

— Ничего не знаю, — весело прервала его мама, — я тебя жду. И положила трубку. Антон тяжело вздохнул – отменить встречу с Владиславом Петровичем нельзя никак – такой шанс выпадает раз в жизни. Не успело настроение окончательно испортиться, как телефон зазвонил снова.

— Да, — устало сказал он телефону. — Антон Максимович? – снова женский голос, только намного моложе. Сердце Антона тревожно забилось.

— Да, — подтвердил он. — Владислав Петрович примет вас сегодня в четыре часа, в центральном офисе.

— Хорошо, — только и сумел пробормотать Антон. И сразу послышались гудки. В 16.00. А сейчас сколько? Антон взглянул на часы, время поджимало. Он сорвался с места, накинул кожаную куртку, схватил со стола барсетку и уже через минуту, его старенькая «десятка», постукивая непрогретыми клапанами вылетела на улицу. И, буквально через квартал попала в пробку. Да так, что никуда не вырулишь, в среднем ряду и слева и справа машины. И стоят мертво, некоторые даже двигатель заглушили. Антон сидел в машине и проклинал все на свете. Ну почему сегодня! Почему с ним? Владислав не поймет опоздания – очень крутой человек, время свое ценит. От отчаяния он был готов сначала пойти пешком, потом поубивать всех вокруг, а потом просто заплакать. Но, ни то, ни другое, ни, тем более, третье, к цели его никак не продвигало. |Через 20 минут показавшихся ему вечностью, пробка сдвинулась с мертвой точки. Проезжая мимо сошедшего с рельс трамвая, который только что оттащили с дороги, он от души пожелал провалиться сквозь землю всему городскому рельсовому транспорту. Но, оглядываться особо было некогда – еще можно было успеть. Он вогнал газ в пол и принялся наверстывать упущенное. И какое-то время это ему удавалось, до тех пор, пока он не догнал целую кавалькаду машин, выстроившихся в огромный хвост, головой которого являлся Камаз-панелевоз, который ехал между рядами и никого не пропускал. Обогнать по встречке было тяжело – там тоже было много машин, поэтому никто не рисковал это делать. Бибиканье и моргание дальним светом на водителя камаза эффекта не оказывали. И водители расслабились и ехали вслед за ним 50 км/ч – пять минут ничего не решит. Но не для Антона! Поймав «окно» в левом ряду встречного потока он перешел на третью, резко вывернул руль влево, и втоптал газ в пол. Через две-три секунды скорость приблизилась к 90. Антон почти догнал панелевоз, но машина больше не ускорялась. Четвертая. Газ в пол. 100. 110. Впереди на той полосе, которую занял Антон, появилась машина. И деваться ей некуда, Антон это понимал. Но нырять обратно не хотел, решил, что успеет завершить маневр. 120. Антон поравнялся с панелевозом, и уже приготовился было сворачивать на свою половину дороги, как вдруг увидел, что перед панелевозом справа, выскочил еще один торопыга. Места для Антона не осталось. Но у него еще был бы шанс успеть, если бы не встречная Газель, которой наскучило ехать в правом ряду и она, видя Антонов правый поворотник, решила перестроиться в левый. Антон же, увидев, что место справа занято, рванулся обратно. Последнее что он увидел – это белый, забрызганный грязью передок Газели метрах в десяти от своего бампера. Антон вцепился в руль и изо всех надавил на тормоз. Колеса тут же заблокировались и машина почти не снижая скорости продолжила движение по пыльной дороге. Антон закрыл глаза ожидая удара… Прошла секунда. Потом вторая. Но удара все не было. Антон рискнул открыть глаза, а проделав это, очень удивился. Все застыло, как в стоп-кадре на DVD. Никто никуда не двигался. Так же в десяти метрах перед ним была Газель, сзади к небу возносился столб пыли и дыма от сгоревшей резины его покрышек. Справа все так же был панелевоз, только все это никуда не ехало. Тут Антон краем глаза зацепил нечто такое, чего быть никак не могло, уж тем более в его машине: на месте переднего пассажира сидел какой-то парень. Антон сначала весь помертвел, но потихоньку все-таки справился с собой и повернул голову к нежданному гостю. Парень, как парень. Одет только странно – несмотря на весну и тот факт, что кое-где во дворах еще остался снег, он был одет только в легкие белые штаны и гавайскую рубаху. Увидев, что Антон смотрит на него, он слегка улыбнулся.

— Привет, Антон, — легко сказал Человек в гавайской рубахе.

— Здрассте, — выдавил Антон, не зная, как к этому всему относится.

— Что же ты, Антон, наделал, — вздохнул Человек в гавайской рубахе.

— Что? – тупо переспросил Антон. — Смотри, — ответил Человек в гавайской рубахе, и тут они оказались над дорогой и немного правее, так что видели всю ситуацию сверху и сбоку. Человек в гавайской рубахе щелкнул пальцами, и картинка пришла в движение. Антонова десятка со всего размаха ударила в Газель, которая почти сразу взорвалась. Антон вопросительно посмотрел на Человека в гавайской рубахе.

— Они же все на газе ездят, — ответил тот на невысказанный вопрос, — баллон сорвало, газ пошел, а искр в этот момент было сколько угодно. Тут Антон обратил внимание на то, что его десятку выкинуло в обратно левый ряд, и она зацепила Мерседес, который шел прямо за панелевозом. Остальные сумели избежать столкновения и объехать опасную зону. Панелевоз укатил себе дальше… Глядя на догорающие останки Газели Антон подумал, что там никто не выжил.

— Ну что, еще вопросы есть? – спросил его Человек в гавайской рубахе. Антон помотал головой. – Тогда пошли.

 -Куда? – удивился Антон. Потом глянул на побоище внизу и упавшим голосом спросил – В Ад?

— Знакомиться, — Человек в гавайской рубахе загадочно улыбнулся. И в тот же миг они оказались в огромном пустом зале, у дальней стены которого жались какие-то люди. Антон подошел поближе и оглядел их. Небритый, с хмурым лицом, мужик кавказской внешности, лет сорока, одетый в темный свитер и темные же штаны. Взглянул из-под лобья, насупился. Чуть левее стояла молодая девушка, лет 17-18, с осветленными волосами. Несколько неумелый макияж, яркая куртка, скорее всего студентка какого-нибудь училища, вряд ли ВУЗа. Рядом с ней еще одна девушка, чуть пониже ростом и покрашенная в рыжий цвет, наверное, подруга. Потом стоял мужик лет 30, в очках и глубокими залысинами. Антон подумал, что он как раз мог бы преподавать этим подружкам что-нибудь очень умное и столь же ненужное. Далее стояла героических пропорций баба в платке и стареньком демисезонном пальто, которое было ей маловато. За ней стояли двое – мужчина и женщина, обоим лет по 25-27, на руках у женщины годовалый ребенок. За ними стояли три молодых парня, явно одна компания, по крайней мере, одеты они были очень похоже, а кроссовки так и вовсе одинаковые. Последним в этой группе стоял мальчик лет 10, с портфелем, явно ехал из школы. И немного поодаль от основной группы, стояли еще двое: высокий плотный мужчина в дорогом костюме и длинноногая блондинка. Увидев их, Антон похолодел. А мужчина сделал шаг, и, глядя в глаза Антону протянул ему руку.

— Здравствуй, Антон. — Здрассте, Владислав Петрович, — прошептал Антон, непослушными губами.

— Неаккуратно водишь, — сердито сказал Владислав Петрович.

 — А как вы оказались в маршрутке? – не выдержал Антон.

— В какой маршрутке? – удивился в свою очередь Владислав Петрович.

— Я за тобой ехал на мерседесе.

— За мной? — Антон почувствовал, что ему дурно. Ведь это значит, он спешил зря! Если бы он приехал позже срока, но одновременно с Владиславом Петровичем, то это не считается опозданием. Впрочем, в тот момент нужно было позаботиться о более важных вещах.

— Это все кто погиб в аварии, — пояснил Человек в гавайской рубахе, хотя в этом и не было никакой необходимости, все и так было ослепительно ясно.

— И что теперь? – заикаясь от волнения, спросил Антон.

 — Как ты к этому относишься?

 – Тебе нравится эффект, которого ты достиг? – совершенно без издевки спросил Человек в гавайской рубахе. И тут Антона прорвало.

 — Нравится? – Я не хочу этого! – заорал он. – Я хотел просто успеть на встречу! – Разве это много?! – Я хотел просто жить и все!! – кричал Антон прямо в лицо Человеку в гавайской рубахе.

 — Они тоже хотели жить, — тихо ответил он. И Антон сразу затих. Помолчал немного, потом собрался с силами и взглянул на Человека в гавайской рубахе.

— Ты ведь можешь их спасти, — тихо, но настойчиво сказал он, сверля взглядом Человека в гавайской рубахе. Тот усмехнулся. — Я – нет, ты – да. Но Антон не поверил.

 — Ты остановил время, ты сделал черт знает что! – Ты или господь бог или ангел, ты можешь все! – Антон снова стал кричать и размахивать руками. Но Человек в гавайской рубахе стоял неподвижно и спокойно ждал, когда очередная вспышка пройдет. Когда Антон немного поутих, Человек в гавайской рубахе стал объяснять ему очевидные вещи.

— Послушай Антон, я могу многое, наверное, даже все. – Но в данной ситуации за рулем сидел ты, на встречную выехал ты, и решил во что бы то ни стало завершить обгон опять-таки ты. – Эти решения – часть ТВОЕЙ жизни. – Поэтому если здесь и есть бог, то это ты. – Именно и только ты создал все это, — Человек в гавайской рубахе сделал широкий жест в сторону погибших. Антон почувствовал, как груз вины многотонной плитой лег на его плечи. Ведь Человек в гавайской рубахе прав, настолько прав, что даже нет сил искать оправдания. Да и нету их, оправданий… Виноват Тоха, со всех сторон виноват. Тут Антон вспомнил обрывки того, что он знал о религии. Он упал на колени, перед Человеком в гавайской рубахе и стал умолять его.

— Прими мое покаяние, — лепетал он сквозь слезы, — Что хочешь сделаю, молиться буду в монастырь уйду, только прости! Человек в гавайской рубахе, некоторое время смотрел на это, потом громко сказал

– Встань! Антон тут же замолчал и с видимым усилием поднялся с колен. — То, что ты будешь разбивать свой лоб в доме с крестом на крыше, никак не поможет ни им, — Человек в гавайской рубахе кивнул на группу у стены, ни тебе, ни кому бы то ни было. — Исполнение тяжелой физической работы в монастыре будет способствовать только процветанию монастыря. — Всем остальным от этого нет никакой пользы.

— Может я не так уж и виноват, — схватился за последнюю свою соломинку Антон, — меня теперь в ад, а их, как невинно убиенных – в рай. — Послушай меня и постарайся понять, то, что я тебе скажу, — Человек в гавайской рубахе стал говорить медленно и очень четко, стараясь, чтобы его действительно хорошо поняли. – Нет никакого рая, нет никакого бога, которому вы молитесь. – На ваши молитвы некому отвечать, да и смысла в этом нет, потому что никто из вас не нуждается в этом. – Ада в вашем представлении тоже нет, ад устроил ты, Антон, вот прямо сейчас, на этой вот дороге. Человек в гавайской рубахе указал куда-то вниз и пол стал прозрачным, а под ним далеко внизу появилось место аварии. – Ты, и только ты, несешь ответственность за все, что случилось. И ты, и только ты, можешь сделать с этим что-либо. – Сейчас ты, и бог, и дьявол в одном лице, как и каждый из людей. Человек в гавайской рубахе замолчал и испытующе смотрел на Антона.

— Но, что можно сделать, когда все уже случилось? – недоумевая спросил Антон, чувствуя, что Человек в гавайской рубахе хочет донести до него какую-то мысль, но еще не улавливая ее.

— Среди погибших в этой аварии, есть один человек, жизнь которого принесла бы много пользы всему человечеству, — печально сказал Человек в гавайской рубахе. – А ты никак не желаешь его спасти. – Кроме того, — Человек в гавайской рубахе, — выставил вперед ладонь, призывая Антона не перебивать, — авария еще не произошла. — Я показал тебе лишь возможное развитие событий, и, судя по твоей реакции, оно тебе не нравится. — Очень! — с чувством ответил Антон. — Но ситуация может развиваться только с той точки, в которой она была остановлена, — продолжил Человек в гавайской рубахе. Антон посмотрел вниз, и вдруг до него дошло.

— Я могу успеть? – он внимательно вглядывался окружающие его десятку автомобили, и никак не мог понять: каким образом? Человек в гавайской рубахе улыбнулся, и Антон вдруг почувствовал, что все будет хорошо. Он еще раз внимательно посмотрел на дорожную ситуацию и вдруг понял. — Налево! – воскликнул он. Человек в гавайской рубахе широко улыбнулся и щелкнул пальцами.  Тут же десятка внизу пришла в движение и повернула налево, наперерез правому ряду встречного направления. Там ее встретил весьма высокий бордюр, но инерция машины была такова, что она перелетела через него, напрочь размолотив подвеску. Газель, благодаря этому маневру и торможению «в пол», сумела увернуться. Остальные участники тоже избежали столкновения. И даже шестерка, под носом у которой антонова десятка совершила такой экстравагантный маневр, сумела избежать удара. Антон поднял сияющее лицо к Человеку в гавайской рубахе.

— Я готов.

— Хорошо, Антон, — ответил тот, — но прежде, чем ты окажешься за рулем, я хочу сказать тебе одну очень важную вещь.

— Какую? — Ты называл меня то ангелом, то богом, а ведь я самый обыкновенный человек. – Просто много знаю, много умею, много понимаю. – Но сказать я хочу то, что каждый из людей может подняться и стать подобным мне. – И ты — в том числе, Антон. – Если захочешь.

— Но я даже не знаю как! – сказать, что Антон был ошеломлен, значило сильно преуменьшить его потрясение. — Пусть треугольники и вулканы ведут тебя, — в последний раз улыбнулся Человек в гавайской рубахе и щелкнул пальцами. …Поймав «окно» в левом ряду встречного потока он перешел на третью, резко вывернул руль влево, и втоптал газ в пол. Через две-три секунды скорость приблизилась к 90. Антон почти догнал панелевоз, но машина больше не ускорялась. Четвертая. Газ в пол. 100. 110. Впереди на той полосе, которую занял Антон, появилась машина. И деваться ей некуда, Антон это понимал. Но нырять обратно не хотел, решил, что успеет завершить маневр. 120. Антон поравнялся с панелевозом и, уже приготовился было сворачивать на свою половину дороги, как вдруг увидел, что перед панелевозом справа, выскочил еще один торопыга. Места для Антона не осталось. Но у него еще был бы шанс успеть, если бы не встречная Газель, которой наскучило ехать в правом ряду и она, видя Антонов правый поворотник, решила перестроиться в левый. Антон же, увидев, что место справа занято, рванулся обратно. Поняв, что, оставаясь на этой полосе, он на полной скорости врежется в Газель, Антон бросил машину влево, на правый ряд встречного направления. До автомобиля в правом ряду было на несколько метров больше, чем до Газели, а ехал он с меньшей скоростью, да и слева у него было место, чтобы увернуться. Десятка на полном ходу протаранила бордюр, почти оставив на нем переднюю подвеску, и, со всего размаха, влетела в бетонный столб. «Этого не может быть!» — было последней мыслью Антона перед тем, как погасло сознание.

Антон очнулся в какой-то комнате с офисной мебелью. Совсем не похоже на больницу, удивился он про себя. Через мгновенье он понял, что сидит за столом, на котором стоит компьютер и телефон, и что находится он в своем офисе. Еще, через несколько секунд, которые он потратил на борьбу с собой, он посмотрел на время и дату. Да именно так, сегодняшнее число, как он его помнил и время, когда должен был прозвенеть звонок. — Сон! – воскликнул он с огромным облегчением. – Всего лишь сон! Его ликование прервал телефонный звонок. — Фирма «Антон и компания», — стараясь говорить спокойно, произнес он в трубку. — Привет, Тоша! – послышался из трубки женский голос. – Ты не забыл? – это была его мама. От нахлынувшего на него дежа-вю он чуть было не бросил трубку. «Не сон!» — застучала в висках мысль. — Я сегодня, наверное, не смогу, мам, прости, — замямлил он по инерции. — Ничего не знаю, — весело прервала его мама, — я тебя жду. И положила трубку. Некоторое время Антон сидел, глядя в стену и обливаясь холодным потом. Впрочем, долго переживать ему не дал опять-таки телефон. — Да, — устало сказал в трубку. — Антон Максимович? – снова женский голос, только намного моложе. Антона знал, что будет потом, и ему захотелось убежать отсюда куда угодно, только подальше. — Да, — подтвердил он, сам не зная еще, что ему делать. — Владислав Петрович примет вас сегодня в четыре часа, в центральном офисе. — Передайте Владиславу Петровичу, что сегодня я не смогу с ним встретиться, — решение пришло внезапно, и, несмотря на большую потерю для его бизнеса, Антон чувствовал, что поступает правильно. — Одну минуточку, я вас соединю, — проговорил женский голос, хотя Антон не просил об этом. Некоторое время в трубке играла какая-то мелодия, а потом в ней послышался голос Владислава Петровича. — Здравствуй Антон Максимович, ты, что же это, передумал? – с ноткой недоверия в голосе спросил Владислав Петрович. — Нет, — Владислав Петрович, — не передумал, — ответил Антон честно. – Просто сегодня не могу. — А что случилось? И Антон стал было придумывать какую-то ложь, которая показалась бы Владиславу Петровичу уважительной причиной, сходу ничего умного не придумал и решил сказать правду. — У мамы день рождения сегодня, — говоря это, Антон отрешенно подумал о том, что какая теперь разница почему. Нет и все тут. В трубке на несколько секунд воцарилась тишина. — Родители — это святое, — каким-то изменившимся голосом проговорил Владислав Петрович. – Сам-то я детдомовский… — Так что иди Антон, к маме, а дела завтра обсудим. Подъезжай в это же время. — Хорошо, Владислав Петрович, спасибо, — Антона снова переполняли эмоции. — Добро, — сказал Владислав Петрович и отключился.

Посидев немного и успокоившись, Антон вышел на улицу. Светило солнышко, легкий ветерок стал заигрывать с волосами и Антон с удивлением обнаружил, что на улице-то весна! Покрутив на пальце ключи от машины, он вдруг ощутил желание пройтись пешком. В городе пробки, а погода так и манит насладиться весенней свежестью. Не беда, что до матери пешком идти минут сорок, заодно разомнет тело и аппетит нагуляет. Настроение окончательно пришло в норму и Антон, насвистывая какую-то мелодию, отправился к маме на день рожденья. Придя к ней, посидев, и поздравив ее, он решил выйти на балкон покурить, как вдруг взгляд его зацепил что-то необычное на книжной полке. Книга. Да, именно на нее он обратил внимание. На обложке красовался извергающий лаву вулкан. «Пусть треугольники и вулканы ведут тебя!» подсказала память голосом Человека в гавайской рубахе. Он открыл книгу, пробежал по строчкам внимательнее, а потом зачитался настолько, что забыл обо всем. Читая книгу, он понял, КТО тот человек, ради которого Человек в гавайской рубахе оказался вдруг в России. И теперь он знал ПОЧЕМУ. Он положил книгу на полку и вышел на балкон. Вгляделся в вечереющее небо и мысленно произнес: «Спасибо!». «Победы тебе, Антон!» — шелестом листвы ответила ему весна.

Рубрика: Без рубрики.