Вован и братва против лорда Волдеморта (часть 1)
21-12-2010, ANDI
маленькое литературное хулиганство
«Вован Чиста Прудный» — обычно он представлял себя таким образом. На вид лет под сорок, ростом метра два (на самом деле всего 198 сантиметров, но в туфлях на каблуках – больше двух). Фигура качка, низкий лоб, короткая, почти налысо, стрижка. За плечами служба в ВДВ, Афганистан, потом «дикие девяностые». За свою жизнь Вован вынес всего две истины, которым следовал всегда, везде и при любых обстоятельствах. Первую ему наверняка поведал Афган: «Сомневаешься — стреляй». Вторую, он, скорее всего, вынес из московских разборок: «Труп не сможет возразить». Пережив «дикие девяностые» Вован стал богатым и респектабельным бывшим бандитом и теперь поехал в Англию, отдохнуть. Почему именно в Англию, а не на традиционные курорты? Да потому что в остальных странах он уже был, и они ему надоели. Англия же сулила экзотику.
Ученики Хогвартса сидели около озера и спокойно занимались своими делами – кто читал какие-то книги, видимо, готовясь к приближающимся экзаменам, кто-то просто наслаждался погожим деньком. Но очень скоро их спокойствие и безмятежность были нарушены самым жестоким образом. Сначала возник звук. Любой магл узнал бы в этом звуке завывающий на высоких оборотах мощный двигатель. Но, среди учеников Хогвартса маглов не было, а даже маглорожденные волшебники не слишком-то интересовались всякими там машинами. Но звук приближался, и судя по всему с хорошей скоростью. Несколько секунд спустя, появился и сам источник акустического возмущения, сведущие маглы узнали бы в нем американский армейский джип – Хаммер. Сей джип, управляемый, скорее всего, сильно нетрезвым водителем, с трудом увернулся от ворот, закрывающих дорогу на Хогсмит, сделал невероятный вираж и закончил свой путь на крыльце главного входа в замок. При этом раздался страшный удар и от крыльца откололся изрядный кусок камня. Двигатель Хаммера заглох, и на какое-то время все затихло. Однако прежде чем ученики успели прийти в себя, из Хаммера вылез человек, причем сведущие в таких делах маглы удивились бы, увидев, что руль у автомобиля с левой стороны. Человек, вылезший из автомобиля был не кто иной, как Вован Чиста Прудный. Был он слегка небрит, одет в джинсы, черную кожаную куртку и туфли из крокодиловой кожи. А еще он был даже очень не слегка пьян. Пробормотав что-то по-русски, что для иностранца, знающего этот язык, звучало бы как обещание вступить в половую связь с джипом, крыльцом и всем замком, а также упоминанием чьей-то матери, Вован задумался. Оглядев окрестности, он почесал репу, произведя при этом звук, какой обычно бывает, когда металлической щеткой сметают стружку с металлического же верстака. Очевидно, это помогло Вовану принять решение, поскольку сразу после окончания чесания репы, он потопал в замок. Дверь в Хогвартс днем была открыта, поэтому Вован беспрепятственно вошел в холл замка, где его на свою беду встретил Северус Снейп.
— Кто вы и что здесь делаете? – строго спросил он Вована. Вован же увидел перед собой мужика в черной то ли рясе, то ли плаще, с каким-то желтоватым, болезненным лицом, с длинными черными волосами, и тут же записал его в лохи.
— Ты тут давай пасть не разевай, позови пахана, — нагло ответил Вован. – И скажи ему, что Вован приехал Чиста Прудный. Все это было сказано на беглом английском, несмотря на несколько глуповатое лицо к языкам Вован был способный, хотя именно английский он не любил.
— Что? – сказать, что Снейп был поражен, значит не сказать ничего. Какой-то магл врывается в замок, в Хогвартс(!), да еще позволяет себе говорить с профессором Снейпом в таком тоне! Кровь бросилась в голову уважаемому профессору, он выхватил палочку, направил ее на Вована и громко сказал:
— Петрификус Тоталус! На конце палочки что-то вспыхнуло и ударило в Вована. Вован понял, что на него каким-то образом напали, а потому одним прыжком преодолел расстояние до Снейпа и ударом могучего кулака поверг того в состояние неограниченного удивления. Снейп пролетел пару метров по воздуху, упал на спину и остался лежать без движения. Палочка выпала из его ослабевших пальцев и откатилась в сторону, чем и привлекла внимание Вована. Он подошел к Снейпу, поднял палочку и начал ее разглядывать, бормоча при этом что-то типа: «Че за хрень?» Потом взял ее в руки и сделал выпад, причем не как нужно управлять палочкой, а как обычно делают фехтовальщики. Из палочки вырвался красный луч, ударил в стену и отколол изрядный кусок ее. Удовлетворенно хмыкнув, Вован спрятал волшебную палочку себе в карман. Тем временем в холле собралась чуть ли не половина Хогвартса, а Гермиона успела привести с собой Хагрида, рассудив, что для усмирения такого большого, агрессивного человека может потребоваться физическая сила. Хагрид же, увидев на полу профессора Снейпа и склонившегося над ним Вована, подумал, что пора встать на защиту Хогвартса.
— Ты тут чевой-та?! – рыкнул он громовым голосом и пошел на Вована. Вован обернулся и посмотрел на источник новой опасности.
— Ни хрена себе! – вырвалось у него по-русски. Вован вообще всегда очень удивлялся, встречая человека крупнее себя. Но бывшего десантника и бандита запугать вообще весьма сложно, а потому он принял боевую стойку и стал ждать Хагрида. Хагрид же шел как медведь, растопырив руки в стороны. И Вован сразу понял, что драться этот увалень не умеет. А, потому спокойно дождавшись пока он подойдет на три шага, налетел на Хагрида, провел серию мощных ударов руками по корпусу в район солнечного сплетения, и завершил все это прямым ударом ноги в ту же область. Было видно, что Хагрид не ожидал ни такого нападения, ни такого исхода. А еще ему стало очень больно и трудно дышать.
— Класс! – Наконец-то этот придурок огреб люлей! – громким шепотом восхитился Малфой. Слизеринцы, стоявшие вдоль стен, захихикали.
Вован, однако, еще не закончил с Хагридом. Отступив на три шага, и перегруппировавшись, он вдруг прыгнул на Хагрида и ударом ноги в грудь опрокинул того на спину. От падения Хагридова тела содрогнулся весь замок. Вован красиво приземлился и стал ждать. Обычно после этого удара никто даже не пытался вставать, потому не хотел получать добавки. Но Хагрид был упрям и крепок, поэтому он поднялся. Было видно, что он едва удерживает тело в вертикальном положении и с трудом передвигается. Но Вован не стал ждать, пока лесничий оклемается, и нанес ему последний удар. Этот удар Вован позаимствовал из тайского бокса – удар кулаком в прыжке. Хагрид пытался защитить грудь от удара ногой, а получил кулаком в нос. Второе падение почти вышибло из Хагрида дух. И Вован уже поднял руки в знак своей победы, как вдруг Малфой и его ближайшие друзья начали скандировать:
— Добей! — Добей! — Добей! К ним присоединились и другие слизеринцы. Вован пожал плечами, добивать побежденного ему приходилось не раз, а Хагрид все-таки выглядел опасным. Тело Вована напряглось, лицо сделалось жестоким, а глаза пустыми. Он принял стойку, из которой стремительным броском он нанесет смертельный удар…
— НЕТ! – закричала девушка с рыжеватыми волосами, бросилась между Вованом и лежащим Хагридом. – Не трогайте его! – Он хороший! Это была Гермиона, и тут же к ней присоединились Гарри, Рон, Невилл и Джинни. Увидев такое сопротивление, Вован расслабился и махнул рукой – мол, нет так и нет, пусть живет, я типа добрый сегодня.
— Добей! – орали слизеринцы. И неизвестно, чем все это могло закончиться, но дальнейшее развитие событий прервало появление профессора Макгоннагол и профессора Дамблдора.
— Что здесь происходит? – спокойно поинтересовался Дамблдор. И у Вована не возникло даже и тени сомнений, что это и есть тот пахан, за которым он пытался послать Снейпа. Дамблдор спустился в холл и подошел к Снейпу, который все еще был без сознания.
— Крэбб, Гойл и еще кто-нибудь – отнесите профессора к мадам Помфри. Потом Дамблдор подошел к Хагриду, поводил рукой у того перед лицом и Хагрид открыл глаза.
— Вставай Хагрид, не стоит лежать на полу, он холодный и грязный, — доброжелательно проговорил Дамблдор. Хагрид тяжело поднялся, косясь на Вована. – Иди к мадам Помфри, она поправит тебе нос, — велел Дамблдор и Хагрид ушел пошатываясь. Только после этого Дамблдор обратил внимание на Вована.
— Я профессор Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, — вежливым тоном представился он.
— Я Вован Чиста Прудный…- тут Вован запнулся, понимая, что его московские регалии никому тут ничего не скажут. – Проезжал мимо, — мрачно закончил он.
— Что вы не поделили с Хагридом? – поинтересовался Дамблдор.
— Дикий он у вас какой-то, — хмуро сказал Вован, — драться полез, а сам не умеет.
— Не похоже на Хагрида, ни с того, ни с сего, набрасываться на незнакомцев, — проницательно глядя на Вована, возразил Дамблдор.
— Он вступился за Снейпа, профессор, — объяснил Гарри.
— За профессора Снейпа, — привычно поправил его Дамблдор. – Да, это все объясняет.
— А че он сразу быковать начал? – на всякий случай возмутился Вован.
— Я уверен, что это просто недоразумение, — успокаивающе ответил Дамблдор. – Я полагаю, нам стоит обсудить создавшееся положение у меня в кабинете. Дамблдор величественно повернулся и пошел к выходу в коридор. Вован постоял, пытаясь переварить услышанное, а потом потопал за Дамблдором.
— Вот это круто! – восхитился Рон в спину уходящему Вовану и закрыл глаза, еще раз переживая сладостное зрелище – Снейп в нокауте.
— Что же привело вас в Хогвартс? – спросил Дамблдор Вована, уютно развалившегося в кресле, в кабинете самого могущественного мага современности. — Да я чисто мимо ехал, — пожал тот плечами. — Я ваще не в курсах, откуда тут этот замок взялся, на карте только развалины были… Вован хмуро посмотрел на Дамблдора. А потом его прорвало.
— Долбаная страна, эта ваша Англия! – зло сказал он. – Бухой за руль не садись, быстро не гоняй, менты на лапу не берут! – А если душа просит! В сердцах Вован стукнул по подлокотнику кресла так, что тот треснул. – Вот я и нашел район, где нет никого и ничего. – Погонять хотел! – он агрессивно уставился на Дамблдора, но тот спокойно слушал и никаким образом не порицал Вована за желание «погонять» в нетрезвом виде. Некоторое время Дамблдор созерцал его сквозь очки-полумесяцы. Потом улыбнулся.
— Я полагаю, вы не откажетесь принять мое предложение побыть некоторое время гостем в этом замке? – Дамблдор смотрел доброжелательно, но Вовану все равно было немного не по себе.
— Мне бы только тачку починить, и я тут же свалю, — хмуро ответил он.
— С автомобилем могут возникнуть некоторые сложности, но, я думаю, мы справимся с этим, — легко пообещал Дамблдор. – Это может занять пару дней, — он в упор смотрел на Вована. А Вован был шокирован. «Пару дней? Да одни только детали из Штатов недели две ехать будут! Плюс работа! Старикан ваще не рулит. Либо засада».
— Базара нет, пару дней погощу, — согласился он, рассудив, что пока ничего страшнее каких-то странных деревянных палочек он тут не видел.
— А теперь я бы хотел попросить вернуть палочку профессора Снейпа, — Дамблдор говорил все так же спокойно, но теперь в голосе его проскользнули стальные нотки, сразу стало понятно, что он не одобряет то, что случилось с профессором защиты от темных сил. Вован медленно вытащил палочку, внимательно посмотрел на нее, как будто раздумывая, стоит ли отдавать, потом наклонился вперед и катнул ее по столу к Дамблдору.
— А это че за хрень? – спросил Вован Дамблдора, стремясь узнать, как можно больше, пока есть возможность. Насчет волшебной палочки он не жалел, при необходимости всегда можно отобрать ее еще раз.
— Это волшебная палочка, — по-прежнему доброжелательно ответил Дамблдор.
— И че она делает? – Вован все еще не догнал в чем тут фишка.
— О, она может сделать много чего, — Дамблдор позволил себе слегка улыбнуться. – Она может сделать все, на что только хватит фантазии у держащего ее.
— А чего же тогда ваш быковатый не смог меня остановить? – Вован ухмыльнулся.
— Я бы тоже хотел это знать, — задумчиво произнес Дамблдор. – Может, заклинание прошло мимо?
— Он мне палкой своей прямо в репу ткнул, думал глаз вышибет, — возразил Вован.
— Очень интересно, — пробормотал Дамблдор, испытующе глядя на Вована. –Вы позволите провести над собой маленький эксперимент? – вдруг попросил он. – Обещаю вам, ничего опасного или болезненного.
— Нуу, типа… — Вован напрягся. – Чего-то в этом духе он и ожидал. «Сейчас типа разведут, все такие правильные, а потом повяжут, или ваще мочканут!» — забилась мысль. Но потом любопытство взяло верх, и он решил рискнуть.
— Только мне нужны гарантии, — усмехнулся Вован и вытащил пистолет. Маглы, сведущие в этом деле, несомненно, узнали бы легендарный Desert Eagle cal.44. Ствол пистолета тут же нацелился Дамблдору в живот. Однако тот никак не отреагировал на появление этого предмета, а с энтузиазмом приступил к делу.
— Посидите спокойно, — попросил он Вована, — сейчас я хочу заставить подняться вашу левую руку, — и он нацелил палочку на руку Вована. Ничего не произошло. – Интересно! – воскликнул Дамблдор. Потом взмахнул палочкой: — Экспелиармус! – пистолет вырвался из руки Вована и прилетел к Дамблдору. Вован, не ожидавший такой засады, резко вскочил, и тут же сел обратно: Дамблдор протягивал ему пистолет. Он хмуро принял его и спрятал в кобуру. Разговаривать больше не хотелось. Видимо Дамблдор это понял и решил больше не задерживать своего гостя.
Вечером Вован пошел мириться к Хагриду. Не потому что чувствовал себя перед ним виноватым. И, не потому что он беспокоился о его здоровье. А просто Вовану хотелось выпить. Душа требовала и терзала: хотелось выпить, а одному не пилось, нужна была компания. Вот за этой компанией он и пошел в домик лесничего. Сначала Хагрид не хотел даже разговаривать с ним, но поскольку мадам Помфри уже успела поправить физиономию Хагрида, а у Вована была с собой бутылка самогонки («Прикинь братан, через пять границ волок!») то примирились они весьма быстро. А когда Вован еще пожелал поближе познакомится с Клыком и стал расспрашивать Хагрида обо всяких опасных волшебных тварях («Чисто, хату охранять!»), то тут, понятное дело одной бутылкой не обошлось. Потом они ходили в обнимку по территории, и Вован орал песни про Афган и ВДВ… А Хагрид не в тему и вообще на другом языке пытался подпевать. Закончилось это все тем, что Хагрид уснул, не дойдя до дома, прямо на грядке с гигантской тыквой, которая пока еще была вполне нормального размера, чтобы сойти за подушку для лесничего. А Вован, которому выделили комнату в замке, отправился спать туда. Но дверь в замок, как и обычно, оказалась запертой. Отбив ногу, и оторвав дверную ручку, Вован смог оценить сей простой факт. Тогда он вытащил пистолет и решил отстрелить засов. Но тут ему в голову пришла неожиданная мысль. Поскольку это бывало нечасто, Вован отнесся к мысли со вниманием. А потом вынул глушитель и привернул его к пистолету, пробормотав при этом по-русски что-то типа:
— Щщщщщщ, люди спят! Пять выстрелов из 44 калибра оторвали засов, и Вован вломился в замок. Но тут его подвела память: она упорно не хотела делиться с Вованом о месторасположении его комнаты. Поэтому Вован пришел в единственное место, до которого он точно знал путь – до Большого зала. Придя в Большой зал, Вован соорудил себе из скатертей некое подобие ложа: Пара скатертей сошла за матрас, еще одна пошла под голову, а четвертой он накрылся. Вот, в таком виде, мирно посапывающего Вована и обнаружил ранним утром Филч, который, от нечего делать, обходил замок. Увидев столь вопиющее безобразие Филч в первый момент решил разбудить наглеца и доставить его прямо к директору, учинив заодно свинский скандал на весь замок. Учинять скандалы по поводу и без и также наказывать кого-либо за любую провинность было вообще в натуре Филча, но, вспомнив, что произошло накануне с профессором Снейпом, он решил действовать осторожнее. Собравшись с духом Филч осторожно протянул руку, чтобы ткнуть Вована своим костистым пальцем, как вдруг… Нет, Вован даже не ударил, он просто пошевелился. Ногой. Филч встал, отряхнул мантию и, бормоча под нос разнообразные ругательства, пошел прочь. Таким образом, Вован проспал до того момента, как в зал вошли первые ученики. По странному стечению обстоятельств, стол, который Вован превратил в свое спальное ложе, принадлежал факультету Слизерина. Можно понять негодование слизеринцев, однако никто из них не решался потревожить грозного гостя. По крайней мере, пока не пришел Малфой.
— Че, испугались спящего красавца? – насмешливо спросил он сокурсников. – Смотрите что я с ним сейчас… Но договорить он не успел: со скоростью атакующего истребителя Вован взметнулся со своего места и схватил Малфоя за горло – тот даже не успел вытащить палочку. Прямо вот так – указательным и большим пальцем, взял и схватил. Размаха пальцев Вована как раз хватило, чтобы зажать шею Малфоя с обеих сторон.
— Еще раз пасть свою на меня разинешь, сломаю твою цыплячью шею к едрене фене, — тихо проговорил Вован. – Ты понял? Малфой судорожно закивал. – Свободен! – и Вован отшвырнул его в стену. Потом тяжело поднялся и побрел к учительскому столу, за которым как раз показался Дамблдор.
— О, вы как раз вовремя, — приветствовал тот Вована. – Не хотите ли отведать пирог с патокой?
— Братишка, мне бы рассольчику, — тяжело выдохнул Вован.
— В таком случае вам нужно пройти на кухню, — и Дамблдор подробно объяснил, как туда попасть.
Открыв дверь, ведущую на кухню, Вован сделал три шага и остановился как вкопанный. «Ну все – белка!» — пронеслось в тяжелой голове. Перед ним стояло существо ростом меньше метра, с огромными ушами и такими же огромными грустными глазами. Одето оно было в какую-то невообразимую по мнению Вована одежду. Существо некоторое время рассматривало Вована, а потом заговорило писклявым голоском.
— Что сэр желает? «Вот и допился…» — мелькнула мысль. Но тело Вована жило своей жизнью, и оно жаждало рассола.
— Рассольчику бы мне… огуречного…- просящее пробормотал Вован.
— Это мы мигом! – обрадовалось существо. И тут же куда-то ускакало. Вован тяжело потопал за ним. Придя вслед за домовым эльфом на кухню, Вован выразил трансцендентное состояние своего сознания короткой русской фразой:
— Ни хрена себе! В целом его можно понять: на кухне было МНОГО домовых эльфов. А тут еще целая ватага их, приволокла откуда-то пятилитровую бутыль с солеными огурчиками. Наплевав на глюки, Вован приник к источнику живительной влаги. А потом руководствуясь логикой, что раз ему полегчало, стало быть, рассол был настоящий, а раз рассол настоящий, то и мелкие чудики вокруг тоже настоящие. Значит! Можно пить дальше! Потому как белка пока не грозит! Изрядно по этому поводу повеселев, Вован решил пообщаться с эльфами.
— А вы реально кто такие? – вопросил он эльфа, которого встретил в коридоре.
— Я домовой эльф, сэр, меня зовут Добби, сэр, я работаю при кухне, — Добби поклонился.
— А я Вован Чиста Прудный, — сказал Вован и подал эльфу руку по старинной русской традиции. Добби аж прослезился.
— Еще никто из волшебников не здоровался за руку с Добби, сэр! – Даже Гарри Поттер!
— А я и не волшебник, — усмехнулся Вован.
— А кто вы, сэр? — удивился Добби. – Разве не волшебник может находиться здесь?
— Я – гость Дамблдора, — Вован никогда не упускал случая произвести впечатление. И в данном случае он не ошибся, имя Дамблдора добавило ему очков.
— Ладно, Чебурашки, бывайте, — Вован прихватил бутыль с собой и пошел будить Хагрида.
К тому моменту, когда Вован добрался до Хагрида, тот уже пробудился и теперь, впервые, наверное, в жизни страдал от тяжелого похмелья. Вокруг него собралась святая троица (Гарри, Рон и Гермиона) и, по всей видимости, пытались, если не привести его в чувство, то, по крайней мере, транспортировать домой. Однако Хагрид никак не хотел уйти с того места, где он находился, и, сидя на тыкве, которая ранее была его подушкой, пребывал в глубокой задумчивости, обхватив голову двумя руками.
— Здорово, братишка! – жизнерадостный Вован сильно контрастировал с унылым и больным Хагридом. – Тебе надо поправиться. – На, выпей, – Вован протянул Хагриду банку с рассолом.
— Хагрид, не пей! – Гермиона попыталась забрать рассол у Хагрида, но Вован был быстрее.
— Тихо, девка! – рыкнул он на нее, так что у Гермионы голова сама ушла в плечи. Гарри и Рон угрожающе придвинулись, и задумчиво теребили палочки: с одной стороны Вован явно нарывался, а с другой, они видели, на что он способен. Да и волшебство на него не действует…
— Ты мне Гермиону не трожь! – возник в эфире Хагрид.
— Ты че трудный такой! – Пей, давай! – освирипел Вован.
— Что это за зелье? – Гермиона никак не хотела признать за Вованом иные способности, кроме разрушительных. Тем более что перед приходом Вована они уже пытались перебороть хагридову болезнь.
— Это не зелье, детка, это второе величайшее русское изобретение, — Вован хмыкнул. – Это – огуречный рассол! И он демонстративно отпил из банки. Увидев такую явную демонстрацию безвредности огуречного рассола, Хагрид тоже основательно приложился к банке (у Гермионы был вид человека, которому пообещали, что камень заговорит). И тем не менее, опозорив волшебно-медицинские познания Гермионы и компании, огуречный рассол снова доказал свои непревзойденные анти-похмельные качества. Допив банку, Хагриду так явно получшело, что он встал и отправился вместе с Вованом в замок, чтобы позавтракать.
Когда большая парочка пришла завтракать, собственно завтрак уже давно закончился. Однако Вована такая мелочь не смутила. Он уселся за учительский стол и громко заявил пространству: «Хочу жрать!» Пространство тут же ответило тоненьким, писклявым голоском: «Одну минутку, сэр!» и на столе стали появляться разные кушанья, и для Вована и для Хагрида. В процессе этого Хагрид сидел и округлившимися глазами смотрел на происходящее. На его памяти еще ни один волшебник не позволял себе так себя вести и уж конечно никто не подчинялся наглецу столь беспрекословно. Что, однако, не помешало Хагриду вкусно покушать. Закончив трапезу, Вован по обыкновению достал бумажник, вытащил стофунтовую банкноту, царственным жестом бросил ее на стол и сказал пространству: «Молодцы, Чебурашки! Сдачи не надо!» и они пошли с Хагридом на выход.
Эту сцену наблюдали два волшебника, которые стояли в укромном уголке позади стола, за которым трапезничал Вован, и все прекрасно видели и слышали.
— Так вы продолжаете настаивать, что это магл обладает фантастической волшебной силой? – с изумлением спросил Снейп Дамблдора.
— Мое мнение не изменилось, — безмятежно ответствовал тот.
— Но ведь он даже не знает, что у нас своя денежная единица и пытается расплатиться магловыми деньгами! –
— И тем не менее, Северус, заметьте – ему это удается, — улыбнулся Дамблдор, показывая на стол – купюра исчезла.
— Готов поспорить, что эту бумажку домовые эльфы посчитали за мусор, — казалось что Снейп говорит на серпентарго, так много злобного шипения было в его голосе. И Дамблдор понял, что Снейп возненавидел Вована и очень сильно. А уж если Снейп кого возненавидит, то не скажет о нем ничего хорошего. Надо сказать, что Вована Снейп действительно ненавидел, и, наверное, в чем-то даже сильнее Джеймса Поттера и Сириуса Блэка, а это что-то да значит. Поняв все это и кое-что еще, всего за один проницательный взгляд, Дамблдор решил дискуссию прекратить, ввиду полной ее бесполезности. Так и закончилось то утро, утро дня, которому суждено было стать днем великой пробы сил – темных и светлых. Основные же участники этой пробы, а вернее сказать битвы были в счастливом неведении относительно своей миссии. Один из этих участников, а точнее Вован, в компании с Хагридом, отправились в Хогсмит: во-первых, делать все равно было нечего, во-вторых, Вован хотел «осмотреть достопримечательности». Прихватив с собой из машины пару бутылок самогонки, они пошли «осматривать». Дамблдор исчез, по своему обыкновению, невесть куда и зачем, Снейп пошел злопыхать в свою комнату, а трое друзей занялись своими делами. В частности Гарри волновало, что поделывает Малфой, а Гермиона хотела знать, кто же такой (или кто такая) на самом деле Принц-полукровка. И за всеми этими делами наступил вечер.
Обычно, когда количество алкоголя в крови Вована преодолевало определенный порог, он начинал рассказывать про Афган, ВДВ, и прочие вещи доказывающие его крутизну. Как правило, откровенность Вована прерывалась на моменте его возвращения на родину, так что тайн он никогда и ничьих не выдавал, но вот Афганом слушателей мог задолбать вконец. Тем более, что эти слушатели даже и слов-то таких не знали: Афган, ВДВ, десант, вертушка, и так далее. Так что слушателей Вован нашел благодарных. Многим было интересно послушать, как маглы ведут военные действия, да и огневиски текло рекой и горячило своим крепким течением кровь.
— Помню, кинули нас конвой выручать, «за речкой» в засаду попали, мы ближе всех были, — вещал Вован. – Ну, в натуре, по тревоге, в вертушки и пошли, с пятисот метров прыгали, прикинь! – он прикрыл глаза, вспоминая, машинально сжимая и разжимая при этом огромные кулаки.
— Пятьсот метров это высоко, — возразил какой-то волшебник, более всего смахивающий на привидение.
— Так мы на парашютах, братишка! – Вован ухмыльнулся, чувствовать себя умнее кого-то, или хотя бы образованнее доставляло неизвестное доселе удовольствие.
— Чево такое пара…, — Хагрид снова нагрузился, и незнакомые слова давались ему с трудом.
— Ты че, братишка, — Вован в очередной раз очень сильно удивился, — ты че, не знаешь что такое парашют? – Ну, ты темный! Вован заржал, а Хагрид ненадолго обиделся. Ненадолго — потому что Вован тут же налил еще по одной, и они резко помирились. И тут Вовану пришла в голову поистине судьбоносная идея.
— О! – сказал Вован и поднял вверх корявый палец. – У меня есть в машине параплан! Глаза Вована вспыхнули внутренним светом, что всегда безошибочно означало, что сейчас начнется.
— Чево такое пара…, — неоригинальный Хагрид не справился и с этим словом.
— Это почти то же, что и парашют, тока круче, — уверенно заявил Вован, допивая свой стакан. Потом встал, потягиваясь, и хлопнул Хагрида по плечу, так что тот чуть не свалился со стула.
— У вас есть в замке высокая башня? – осведомился он у Хагрида.
— Башня… асссс…трр номии, — Хагрид снова дошел до кондиции.
— Пошли, братан, ща прыгать будем, — заявил Вован и потащил шатающегося Хагрида в замок.
Безумную идею сделать из Хагрида парапланериста, осуществить так и не удалось: Хагрид был настолько пьян, что едва дополз до любимой тыквы, и никакие тычки и подколки Вована не могли его пробудить. Но Вована обуяла жажда кипучей деятельности, причем, чем эта деятельность будет безумней, тем Вовану лучше. Самой безумной идеей на тот момент было прыгнуть с парапланом с башни астрономии. Посему не очень-то рассуждая, и даже не почесав репу Вован поперся туда. В сем гениальном плане была только одна загвоздка: Вован не знал, где находится пресловутая башня. Впрочем, эту проблему он решил быстро, просто, и не без некоторого изящества. Зайдя в Хогвартс Вован напоролся на полтергейста Пивза, который в тот момент был чрезвычайно озадачен вопросом какую бы пакость ему сотворить на этот раз. Так уж получилось, что Вован до этого момента как-то не встречался с призраками. И будь Вован немного трезвее, он, несомненно, воспользовался бы своей мантрой – «Ни хрена себе!» Но Вован был пьян, настроен весьма решительно, а посему, пропустив любимое словосочетание, приступил к делу.
— Стоять! – Бояться! – приказал Вован Пивзу. Пивз опешил и уставился на Вована во все глаза. Но Вовану сейчас все было пофиг.
— Прозрачный! – Вали сюда! – Резко! – отдал Вован более осмысленную команду. Пивз, который еще не определился чего ему делать, «подвалил» к Вовану. Вован же не стал долго тянуть, а приказал Пивзу, то в чем нуждался сейчас больше всего.
— Башня астрономии! – Веди! Пивз издал непристойный звук.
— Точняк! – одобрил Вован, и добавил – ща бузить будем! Вот что-что, а побузить Пивз любил. Поскольку, в данный момент у самого Пивза в отношении бузы был творческий кризис, он решил сопроводить Вована в башню астрономии и посмотреть, чем он там будет заниматься. А если повезет, то и поучаствовать. То, что произошло в башне астрономии, превзошло самые радужные мечты Пивза, но пока ни он, ни Вован об этом не знали. Несмотря на редкостную подлость своей натуры, Пивз исправно довел Вована до двери, за которой скрывалась винтовая лестница, ведущая непосредственно в башню. Преодолев дверь, Вован увидел на середине лестницы какого-то человека в черном плаще и маске. Человек секунду смотрел на Вована, а, потом, не говоря худого слова, выхватил палочку и послал проклятье. За время пребывания в Хогвартсе Вован уже четко уяснил – палочка, это такой же пистолет. Поэтому, рефлексы у него сработали четко: пока в него летело проклятье, в проклявшего летел рюкзак с парапланом. Собственно рюкзак и принял смертоносное проклятье на себя. Но рюкзак не только поглотил всю силу проклятья, но еще и достиг цели, попав волшебнику прямо в лицо. Пока тот катился кувырком с лестницы Вован достал пистолет. Докатившись до подножия лестницы, волшебник попытался снова наложить проклятье, но ему помешала пуля в голове, которую Вован выпустил в него, как только стал на сто процентов уверен, что попадет. В голову Вован попал случайно, он собирался прострелить волшебнику всего лишь руку, но алкоголь и плохое освещение сделали свое дело. Однако горевать о судьбе преждевременно погибшего Пожирателя смерти у Вована просто не осталось времени:
дверь снова открылась, и в комнату вошел Малфой. Увидев Вована, он сделал движение, как будто хотел убежать, но потом пересилил себя и повернулся к нему лицом.
— Опять ты? – удивился тот. – Я тебе говорил, падла, чтобы ты мне больше не попадался? – Карачун тебе, — спокойно заявил Вован, направляя пистолет на Малфоя.
— Круцио! – заорал Малфой, но его голос потонул в грохоте выстрела, и его палочка покатилась по полу, а сам он, зажав раненую руку, выскочил из комнаты.
— Сучонок! – возмутился Вован. Но долго ругаться на Малфоя ему не дали: дверь из коридора, открылась снова и в комнату ввалилась группа из четырех волшебников. Увидев Вована, они радостно направили свои палочки на него и хором сказали:
— Авада Кедавра! Но Вован не умер. Потому что за мгновенье до этого Пивз, запулил в них единственный предмет, который был в комнате – злосчастный рюкзак с парапланом.
Вован выстрелил и метнулся за колонну, и почти тут же появился с другой стороны, с радостью отметив, что Пожирателей смерти теперь трое. Однако они были сильно заняты выпутыванием из параплана – при попадании рюкзак раскрылся, и теперь они все барахтались в нескольких метрах парашютного шелка. Вован тупо смотрел, как они этим занимаются, потом до него дошло, что они РВУТ ЕГО ПАРАПЛАН! Ошалев от такой наглости, Вован пошел в рукопашную, используя пистолет, как кастет. Двое отвалились как-то сразу, а третий все чего-то никак не хотел угоманиваться под тяжелыми ударами Вована. Наконец ему показалось, что он утихомирил последнего Пожирателя смерти и Вован отошел на несколько шагов отдохнуть. Пару секунд ничего не происходило, потом снова открылась дверь, и в комнату ввалились Рон и Джинни.
— А, это ты, братишка, — протянул Вован, раздумывая, как ему поступать. Но Рон, не отвечая на приветствие Вована, смотрел куда-то вбок. Вован проследил его взгляд и опешил. Выпутавшись из шелка, на четвереньках стоял человек, стремительно превращающийся в волка.
— Ни хрена себе! – такое, пожалуй, было слишком даже для нетрезвого Вована.
— Это Фенрир Грейбэк! – в ужасе пробормотал Рон.
— Угадал, — ухмыльнулся волчьей усмешкой Фенрир, за мгновенье до того как полностью превратился.
— Бежим! – Рон схватил Джинни за руку, но она не сдвинулась с места.
— Не ссы, братишка, ща я его сделаю, — заявил Вован. И под этим были некоторые основания – в Афгане Вован научился драться против обученных собак, и теперь его не пугал огромный волк. Между тем, волк пошел в атаку. Стремительным броском он преодолел расстояние до Вована, который даже не потрудился принять стойку, и совершил прыжок. Могучее тело великолепно слушалось своего хозяина, лапы бежали, клыки клацали и уже готовы были порвать Вована на части, как вдруг… Вован дождался, пока Фенрир окажется в пределах досягаемости, а потом нанес очень простой удар — носком своей твердой туфли прямо в то место, где нижняя челюсть переходит в горло. Тут главное попасть, а Вован попал очень удачно: раздался громкий хруст, волчий взвизг и Фенрир отлетел от него на несколько шагов. Рон впервые увидел, как кашляет пес, а Фенрир кашлял, он задыхался, и вскоре кровь разбитого горла показалась на его языке и стала капать на пол. Но победа была не полной, и Вован приготовился ко второму раунду, для чего вынул штык-нож от автомата Калашникова. Фенрир не нападал, видимо решая для себя вопрос отступления, и тогда Вован пошел на него сам. Не отрывая взгляда от ножа, волк сначала отступал, а потом вдруг рванулся вперед, но, увлекшись уходом от ножа, Фенрир пропустил ногу и опять в то же место. На этот раз он упал на брюхо, но тут же вскочил снова – Вован не собирался давать ему передышку. Однако, реакция Фенрира была уже не та, что требовалась для драки и Вован изо всех своих сил ударил его ножом. Сталь пробила верхнюю челюсть, нёбо, язык, нижнюю челюсть и вышла снизу – Фенрир теперь не мог даже раскрыть пасть, но все еще был жив. Тогда Вован стал избивать его ногами, он отбил ему все, что только можно отбить у волка и немного устал, но Фенрир все еще был жив и даже пытался избавиться от ножа.
— Он оборотень, — сказала Джинни, его можно убить только серебром. Вован хмуро посмотрел на нее и снова подошел к волку. А потом взял его за шерсть на загривке, за хвост и с заметным усилием поднял того в воздух, так чтобы спина смотрела вниз. Потом резким движением опустил его на свое колено. Раздался страшный удар, послышался вызывающий толпу мурашек по коже хруст, и Фенрир лишился задних лап. Но Вован вошел в раж и на этом не остановился: он взял его за уши и сломал шею окончательно. Убедившись, что волк еще дышит, Вован задумался. Потом вытащил пистолет, достал из него магазин, а из магазина один патрон. Достал из кармана серебряную зажигалку и стал царапать пулю. Потом, когда на пуле был слой серебра, он снова зарядил пистолет и выстрелом в голову все-таки убил Фенрира Грэйбека – грозу всех маленьких детей и их родителей.
— Вот мразь! – прокомментировал Вован смерть волка.
В этот момент снова открылась дверь, и в комнату ворвался Северус Снейп. И тут же все стали одновременно говорить.
(to be continued…)
Другие интересные публикации:
Рубрика: Рассказы.